50 и одно дыхание глубже - Лина Мур

– Нет. Больше ругаться мы не будем, и ты не будешь меня выгонять. Потому что мне это неприятно. Я…

– Хорошо, Николас. Хорошо, – перебивая, быстро киваю.

– Вот и отлично. Ты не поела…

– Не хочу, тебя хочу, – шепчу я, а сердце уже радостнее бьётся, замедляется и выравнивает свой стук.

– Я несъедобный, крошка, – усмехаясь, он проводит рукой по моей щеке. Нервный смешок и он полноценно улыбается.

– Я очень устала, не спала всю ночь, пока утешала Сару, – и так легко, что могу признать, что мне плохо. Внутри плохо и нет сил.

– Я выспался, поэтому буду смотреть, как ты это делаешь. Пойдём, – держа меня за руку, проводит к спальне.

Я не знаю, что принесёт нам следующий день. Больше не хочу думать и загадывать, ведь он рядом. Николас здесь, и я могу дотрагиваться до него, могу наслаждаться, когда он раздевает меня, и сам укладывается рядом. Обнимает, целует плечо и обещает, что мы со всем справимся. Мы. Наконец-то, двое людей стали чем-то большим, чем просто сломленные души, бродящие в одиночестве по земле. Обещаю себе, что хватит планировать, пора вспомнить, что такое время, когда Николас рядом. Снять с себя этот груз и ощутить свободу. Свободу, где я вновь узнаю, что такое вера в любовь. Нашу любовь. Теперь я буду бороться не против себя, а за себя и за него. У меня есть с чем сравнить, и, засыпая, в голове только одна мысль – я дышу, только когда слышу стук его сердца, чувствую ласку его рук, медленно поглаживающих меня. Я верну свою любовь, ведь она есть.

– Мишель, – сквозь сон слышу приятный голос, что только снился мне. Улыбаюсь и ёрзаю на постели.

– Крошка, пора вставать, – мягкий поцелуй в плечо. Распахивая глаза, встречаюсь с карим и наполненным солнечным светом взглядом.

– Николас? – Хрипло спрашиваю я, не доверяя самой себе.

– А кого ты ещё ожидала увидеть? – Смеётся он, убирая пряди волос с моего лица.

– Никого. Действительно, никого, то есть… что… – воспоминания так медленно начинают появляться в голове, проясняя ситуацию. Даёт мне время, чтобы я полностью проснулась и на моих губах расцвела улыбка.

– Ты опоздаешь, – говорит он, поднимаясь с кровати уже полностью одетый в новый светло-серый костюм и чёрную рубашку.

– Ну и что. Ты… раздевайся и возвращайся, – потягиваюсь я, поглаживая подушку.

– Крошка, не сегодня. Мне надо успеть поправить то, что вчера натворил.

– А что ты натворил? – Испуганно сажусь на кровати.

– Уволил Райли. Мне следует извиниться и поговорить с ним…

– Николас, может быть, не надо? – Перебиваю его. Улыбаясь, подходит к кровати, обходит её, и садится позади меня.

– Надо, Мишель. Когда я не прав, приношу свои извинения. И мне следует заверить его, что я рад за них, хоть он и соврал мне, что она не в его вкусе. Но всё же… ты так сладко пахнешь, – трётся носом о мою шею, забираясь руками под одеяло и обнимая меня за талию.

– Мне нравится трогать тебя… постоянно трогать, – шепчет он, целуя мою кожу и кусая мочку уха. Знакомая приятная тяжесть образовывается внизу живота. Поворачиваюсь к нему и улыбаюсь.

– Так трогай, можно даже глубже, – шепчу я, тянусь к его губам.

– Тогда я опоздаю, и Райли подпишет документ, который я уже оформил, – целует меня и быстро встаёт. Разочарованно вздыхаю.

– Я увижу тебя сегодня? – Спрашиваю я.

– Нет, – настроение тут же меняется как у него, так и у меня. – Мне необходимо поспать, днём я не успею, слишком много дел. Поэтому завтра.

– Хорошо, – хоть и хочу воспротивиться этому, но приходится держать себя в руках и принимать такой расклад.

– И ещё одно, – достаёт из кармана пиджака карточку, кладёт её на одеяло. – Это контакты психотерапевта.

– Мне?

– Нет, это мой психотерапевт, – перебивает меня. – Я хочу, чтобы ты понимала, что у меня сейчас происходит. Можешь поговорить с ним.

– Пугаешь меня? – Грустно улыбаюсь я.

– Нет, крошка, я хочу двигаться дальше. И желаю, чтобы ты знала обо мне всё. Я плохой рассказчик, а вот он, – указывает на карточку, – очень хорош. Не смогу тебе сам всё выложить, потому что ни черта не разобрался в себе.

– Хорошо. Ты позвонишь? – Кивая, смотрю на него с надеждой.

– Конечно, крошка. Обязательно позвоню, – заверяет меня с мягкой улыбкой.

Не хочу отпускать. Боюсь, что отпустив, больше не поймаю его. Боюсь, что если сейчас шагнёт за дверь, то это будет последний раз, когда я видела его. Страшно боюсь, но сижу и смотрю, как Николас идёт к двери и бросает на меня задумчивый взгляд, а затем исчезает за ней.

И надо принять это, но так сложно, очень, до болезненно закусанной губы. Но выбора у меня нет, только смириться и ждать. Двигаться медленно, только бы вернулся.

Поднимаясь с постели, нахожу на полу футболку и натягиваю её. Подхожу к карточке, лежащей на кровати. Обычная, без каких-то золотых букв, неброская. Самая обычная. Только имя, телефон и адрес. Гектор Бёрнс.

Готова ли я сама пойти туда и узнать всё о нём? Насколько открыт он с ним? Отчего со мной так не мог?

Вздохнув, разворачиваюсь и иду в гостиную, на ходу поднимая сумку и бросая туда карточку. Первое что я вижу – ваза, стоящая на кухонном островке, и неизвестно откуда появившаяся здесь, и розы, что распустили свои бутоны. А вокруг меня нежный аромат цветов. Это вызывает во мне улыбку, как и готовый завтрак в виде йогурта на кухонном островке, а рядом конверт. Беру его и быстро открываю, пока сердце набирает обороты. То ли от страха, то ли от счастья. От всего, потому что не знаю, что меня ожидает в следующую минуту.

«Мишель.

Для начала я приношу свои извинения за вчерашний вечер. Но иначе я не умею. Не умею ревновать правильно. Не умею любить так, как другие. Я ничего об этом не знаю, поэтому могу только принести свои извинения за то, что подумал о тебе в таком ключе.

Майкл пригнал твою машину, ключи и фотокамера лежат на тумбе при входе. Позавтракай и… Не знаю, как закончить предложение. Оставил это и вернулся к тебе в постель, но так ничего и не придумал.

Хочется сказать, жди меня, но меня не будет сегодня. Но я обещаю, что справлюсь и вернусь. Только о единственном могу просить тебя, пойми, насколько мне дорога твоя жизнь, и как силён страх за тебя в такие моменты. Это не потому, что я не хочу впустить тебя в свою жизнь. Я уже впустил, а лишь потому, что пока не понял, как контролировать свой страх и ночные кошмары.

До встречи, Мишель.

Провожу пальцами по листу, и улыбка превращается в грустную. Если бы я знала, как помочь ему, то помогла бы. Но надо терпеть дальше, двигаться осторожно и тогда всё будет хорошо.